Книга

Саша Соколов, одна из самых загадочных фигур современной русской литературы, молчал чрезвычайно долго, и благодаря этому молчанию снискал славу отечественного Сэлинджера. Наконец, избавившись от привычки писать в стол, Соколов решился опубликовать три уже получившей ранее хождение вещи: «Газибо», «Рассуждение» и «Филорнит». Включенные в сборник, озаглавленный «Триптих», они, кажется, составляют самую весомую часть наследия Соколова, ведь неизвестно, как долго продлится очередной период безмолвия писателя.
Соколов, автор «Школы для дураков», в свое время обласканной не только критикой, но и Владимиром Набоковым, в этот раз взялся за нечто, казалось бы, совсем несусветное: с чистой совестью назвать поэмами тексты сборника язык поворачивается лишь у тех, кто досконально знаком с предыдущим творчеством Соколова. Для менее сведущих читателей «Триптих» покажется поэтическим бредом, без рифм и слога, потоком сознания, несущим всех нас в еще более непредсказуемую и чуждую пониманию бездну. Проза, взятая нахрапом поэзией, под пером Соколова превращается в минорные напевы обо всем и ни о чем, игру в ассоциации, которую сам с собой ведет один лишь автор.
Впрочем, с тем же успехом «Триптих» можно назвать сборником пьес: он распадается на голоса, противоречит сам себе, перебивает, а порой и вовсе отмалчивается, скрываясь за ничего не значащими фразами и обещаниями. Ключи к закодированной поэзии Соколова находятся в тексте. В частности, автор признается, что ныне «в моде не рассудительность, но безрассудство», а общее ощущение от «Триптиха» можно описать еще одной цитатой: «Весьма незатейливо и вместе с тем элегантно». «Об изящном ни звука», – призывает самого себя Соколов, но все же не сдерживает обещания. И это хорошо.
Вердикт «bc»: изящно