Хотелось бы начать беседу с недавних событий. В процессе ремонта электрощита в центре города был вновь закрашен портрет Пастернака вашего авторства. Будете пытаться восстановить?
– Рано или поздно это должно было произойти. Ну вот – произошло рано. Каких-либо конкретных планов по восстановлению портрета у меня на данный момент нет. У меня нет внутренней потребности восстанавливать свои работы. В прошлый раз на ситуацию отреагировали горожане, и я не мог не ответить на их просьбу, поэтому согласился нарисовать портрет снова. Когда работа исчезла во второй раз, это вызвало у меня некоторое недоумение. Все-таки столько шумихи было вокруг этой истории, столько людей к ней причастно: средства собирали, администрация подключалась. Ведь в итоге арт-объект был больше нужен не мне, а городу и его жителям.
Однако в целом ситуация понятна. Электрощиты являются техническими объектами, поэтому нужно придумывать какой-то дополнительный механизм взаимодействия с городской администрацией и собственниками объектов, если хочется обеспечить долгосрочную сохранность работ. Каких-либо претензий к Горэлектротрансу или городской администрации у меня нет. Вопросы могут быть только к конкретным людям.
То есть если пермяки снова попросят восстановить «Пастернака», вы согласитесь?
– Теоретически да. Но нужно понимать, что повторится та же ситуация. И чтобы ее избежать, нужно вырабатывать какие-то договоренности, в первую очередь с собственником. Мне, конечно, не очень интересно погружаться в эти вопросы, хотя я человек открытый и возможность взаимодействия подобного рода не отрицаю. Но мне куда интересней заниматься своими проектами и создавать новые работы.
Вам и Александру Жуневу удалось собрать средства на свои проекты с помощью краудфандинга. Означает ли это, что стрит-арт интересен пермякам?
– Смотря что считать стрит-артом. Это не очень ясный вопрос, единого представления нет даже внутри сообщества. На мой взгляд, работы, на которые собирали деньги, воспринимаются жителями скорее как оформление городского пространства. А стрит-арт не только и не столько в этом состоит. Он весьма многообразен и не всегда привлекателен и понятен для среднестатистического горожанина. Кроме того, есть еще такое понятие, как «паблик-арт», о котором не стоит забывать. Поэтому однозначно судить не стану. Но абсолютно точно могу сказать, что успешный опыт краудфандинга показал нам, что горожанам (в сборе участвовало достаточно много жителей и из других городов) не безразлично место, в котором они живут. Они обращают внимание на городское пространство и хотят, чтобы оно было лучше – красивее, интереснее, комфортнее. А самое главное, они готовы принимать хоть какое-то участие в этом улучшении. Меня такие вещи радуют. Подобный опыт дает дополнительную мотивацию, в том числе и на создание легальных, согласованных арт-объектов для города. А точнее – для его жителей. Мне хочется поддержать их активную позицию, и у меня есть для этого способ – я делаю уличные работы.
Насколько это нужно для города, могу пояснить на примере. В свое время в Перми был реализован проект «Длинные истории Перми». На тот момент я жил в Петербурге и когда вернулся в Пермь, то увидел совсем другой город. Не тот, из которого уезжал. Я был впечатлен, когда ехал по шоссе Космонавтов и видел длинные заборы, утратившие былую серость и ставшие интересными художественными объектами. Я их до сих пор каждый раз разглядываю. Такие штуки городу однозначно нужны, причем не только в качестве украшения, но и как определенные смысловые точки. Однако, к сожалению, в данный момент облик города меняется в какую-то не очень привлекательную сторону. Горожане, естественно, это видят и говорят об этом.
Уже упомянутый вами проект «Длинные истории Перми» был частью так называемой «культурной революции». Как вы оцениваете этот период в жизни города? Изменилось ли за это время отношение пермяков к искусству?
– Как я уже говорил, город изменился. Когда я вернулся из Петербурга, мне не хотелось уезжать из Перми (хотя первоначально планировал). Это было летом 2012 года, как раз когда проходил фестиваль «Белые ночи». В конечном счете, получается, что новая культурная политика повлияла на мое желание не уезжать. Позже ситуация стала меняться. Но мне кажется, пермяки за это время стали более внимательными, открытыми и интересующимися. В том числе искусством.
Как вы оцениваете текущую культурную ситуацию в Перми?
– Могу говорить только на уровне личного опыта. На мой взгляд, возможности какой-либо регулируемой активности сейчас сокращаются. Однако то, чем я занимаюсь, – в первую очередь личная инициатива, поэтому меня изменение направления культурной политики существенно не задевает. Вероятно, сократились возможности для заработка на этом поле, но это тоже достаточно субъективно.
А для города в целом, возможно, эти изменения являются проблемой. К примеру, на мой взгляд, сегодня у города есть проблемы с визуальным обликом. Например, ужасные заборы, за которыми никто не следит. На одном из таких заборов в самом центре города, на улице Петропавловской, когда-то было оформление (те самые «Длинные истории Перми»), потом появилась цитата из Пригова – «Воспоминания детства за какую-то недвижимость попрятались». Это мешало размещению на заборе других элементов. Когда надпись закрасили, забор начал покрываться афишами, объявлениями, рекламой и граффити-тэгами. Все это выглядит ужасно. Думаю, когда на электрошкафу был нарисован Пастернак, это немного защищало его от подобного визуального мусора. Обычный же серый электрошкаф быстро им покрывается. Впрочем, сегодня афиши появляются даже на некоторых сохранившихся арт-объектах.
Снова обращусь к творчеству вашего коллеги Александра Жунева. За последнее время он сделал несколько работ на социально-политическую тему («Дальнобой», «Гагарин», «Павленский»). Как вы считаете, может ли художник высказываться на политические темы? Хотели ли бы вы рисовать что-то подобное?
– Я думаю, что любой может высказываться. Просто художник делает это своим особым способом и громче других. Главное, чтобы такие работы соответствовали личной гражданской позиции автора. Если он придерживается определенных взглядов, видит какую-то проблему, считает, что с ней надо что-то делать, и создает работу об этом, думаю, это правильный поступок. Он даже может быть не очень-то и художественным. Работы Александра касаются важных вопросов, которые его лично задевают. И касаются не только его. И они в той мере политические, в какой политика касается всей нашей жизни. В общем, есть о чем задуматься, в том числе и тем, кто эти работы критикует.
Хочу ли я делать что-то подобное? Пока нет. Всему своё время и место.
Фото: Фрукты
