Новый художественный руководитель Пермского театра кукол Александр Янушкевич, занявший этот пост в январе 2015 года, приехал из Белоруссии в Пермь со своей программой действий.
По мнению Александра Янушкевича, в афише театра кукол должны быть постановки для всей семьи: утром бабушки приводят малышей, днем сюда приходят школьники, а вечером – взрослые.
Сегодня присутствие спектаклей для взрослых в программе театра кукол чаще всего воспринимается как нечто несвойственное этой институции или как потаенное желание режиссера показать, что он может поставить и «настоящий» спектакль.
Однако исторически кукольный театр появился именно как театр для взрослых, как площадное зрелище. Яркие его представители – кукла Панч в Англии и наш Петрушка – развлекали публику на ярмарках. По тематике и лексике представления эти совсем не предназначались для детских глаз и сегодня совершенно точно попали бы в категорию «18+». Такая же маркировка стоит и на афише нового спектакля «Нармахнар», премьеру которого представил Пермский театр кукол.
Поставил спектакль Александр Янушкевич по пьесе неизвестного у нас украинского драматурга Николая Кулиша, расстрелянного в разгар репрессий 1937 года. Известно, что в 1928 году «Нармахнар» шел в харьковском театре «Березиль», в России же спектакль ставится в первый раз.
Обращение к украинскому автору не содержит никаких политических параллелей, замысел этой постановки Александр Янушкевич вынашивал несколько лет. В центре спектакля – история немолодого сельского почтальона Малахия Стаканчика, который решил спастись от революции, замуровавшись в чулане, куда домашние через маленькое отверстие подают ему еду, горшок и газеты.
Большевистские СМИ, наполненные революционной пропагандой, делают свое дело: в голове у Малахия идеи Маркса перемешиваются с постулатами Библии. Через два года тихий почтальон выходит из своего добровольного заточения другим человеком. Поняв, что революция не затронула природы человека и никуда не дела пороки и нравственные изъяны, Малахий решает действовать.
Бросив дом, жену и детей, присвоив себе звание Народного Наркома Малахия (сокращенно Нармахнар), он отправляется в столицу с проектом «Немедленной Реформы Человека».
Но тщетно пытается Нармахнар достучаться до представителей власти, бюрократическая система просто водит его по кругу. Не принимают его всерьез и прохожие на улице, которых он попытался арестовать и научить жить по-новому. Верит ему лишь несчастная санитарка Оленька, беременная и брошенная своим женихом. Она и помогает автору Реформы Человека сбежать из психиатрической больницы, куда его упрятали по настоянию родственников.
Нармахнара в спектакле играет артист Андрей Долгих, а все остальные персонажи – плоскостные куклы. Это, пожалуй, единственная режиссерская подсказка к образу Нармахнара, который не может жить в мире плоских людей, не способных понять его пусть порой и безумные, но чистые и возвышенные идеи.
И только однажды режиссер меняет масштаб – в сцене, где Нармахнар приходит на чугунолитейный завод, он становится маленькой куклой, а на первом плане в дыму и отблесках пламени работают суровые рабочие люди. Они не откликаются на отчаянный призыв идеалиста: «Гегемоны! Давайте делать реформы!», у них другая задача – «давать чугун».
Куклы в спектакле чудесные и самые разные, за это надо благодарить художника Татьяну Нерсесян. Плоскостные куклы выполнены в стиле современных карикатурных рисунков. На сцене появляется даже Революция, явившаяся из кошмаров Малахия, – диковинное существо, напоминающее дракона из комикса. Ярко-красная Революция, с длинными лапами и тощей шеей подкрадывается к Малахию и, норовя обнять его, все время угрожающе разевает пасть.
Декорации оформлены в стиле конструктивизма, они меняют конфигурацию, но при этом всегда образуют «окошки», которые позволяют показывать действия, происходящие одновременно в разных местах. В сочетании с карикатурно-плоскостными куклами это напоминает оживший комикс и смотрится очень стильно.
Визуальное оформление спектакля воспринимается и принимается сразу, чего не скажешь про текст. Пьеса написана в1927 году, и лексика, органичная для того времени, все время заставляет останавливаться и вспоминать уже давно забытые слова: «гегемон», «Совнарком», «повойник». Исторический фон, на котором происходит действие, тоже таит вопросы. Вот персонаж говорит: «Дело было до войны» – это до Гражданской или, учитывая возраст Нармахнара, до Первой мировой? Такие загадки для эрудитов разбросаны по всему спектаклю.
Кроме того, пьеса имеет подзаголовок «Житие Малахия Стаканчика», и сообразно жанру действие разворачивается неторопливо, с долгими разговорами и монологами-объяснениями.
Все это обстоятельное повествование порой заставляет нетерпеливо ерзать, а современный ум, привыкший к быстрой прокрутке новостей в ленте фейсбука, никак не может приспособиться к восприятию мелких подробностей.
А потом спектакль вдруг кончается, и зрители выходят из зала с озадаченными лицами. Так кто-же все-таки Малахий: бескорыстный Дон-Кихот, пассионарий, бросивший все ради счастья людей, не понимающих его? Или фанатичный приверженец идеи, способный ради нее пожертвовать даже жизнью собственного ребенка?
Режиссер не дал никакой оценки действиям своего героя, и все напрасно ждали осуждения или одобрения в конце спектакля. Никто не был готов выходить с кукольного представления с чувством зудящего беспокойства внутри. Оказалось, что за всей этой непривычной стилистикой старого текста, смешными куклами, спокойными разговорами и ласковыми украинскими мелодиями режиссер поставил перед нами, а точнее – поставил нас перед главными вопросами сегодняшнего дня.
